Американские инвесторы, венчурные капиталисты и энергокомпании всех размеров задумались: а так ли уж выгодна добыча сланцевых нефти и газа, как им казалось еще год назад? Сомнения в новаторской технологии обуревают теперь не только «зеленых», но и нефтегазовых топ-менеджеров, свидетельствует журнал Economist. Один из руководителей Shell недавно публично пожалел о 24 миллиардах долларах, которые компания вложила в американские сланцы (часть этих вложений уже списана в убытки). А BHP Billiton, которая пару лет назад инвестировала в новый сегмент 20 миллиардов, решила выставить на аукцион половину своих участков газоносных сланцев в Техасе и Нью-Мексико.

Не миновало тревожное поветрие и компании поменьше. По подсчетам журнала, с начала года потеряли работу около полутора десятков топ-менеджеров некрупных энергетических компаний сланцевого сектора: их сместили инвесторы, недовольные результатами. Хору скептиков в октябре подпел банк Goldman Sachs: если верить его отчету, сланцы лишь «умеренно подстегнули» рост экономики США даже при нынешней дешевизне топлива. В чем причина, и означает ли это, что бурный роман энергетиков со сланцевым газом (и нефтью) подходит к концу?

Один из главных поводов для беспокойства – количество и качество запасов сланцевых месторождений. Никто точно не знает, как будут вести себя сланцы по мере их истощения, сколько там останется сырья и не понадобится ли постоянно наращивать вложения в добычу топлива, которое при этом постоянно дешевеет. С 2008 года сланцы сбили цену газа в США более чем на 60%, до исторического минимума в 4 доллара за миллион британских тепловых единиц. Это втрое меньше, чем в ЕС, и вчетверо меньше, чем в Японии. Если так пойдет и дальше, то разрабатывать скважины, которые дают только газ, а не смесь газа и газоконденсата, будет уже невыгодно.

Небольшие фирмы боятся еще и резкого падения цен на нефть. Оно наверняка собьет интерес инвесторов к сланцам, а значит, лишит добывающие компании средств, которые нужно привлекать бесперебойно: прибыль-то уходит в основном инвесторам, и на развитие остается немного. В свою очередь, нефтегазовым гигантам некого винить в потерях, кроме самих себя, замечает Economist. В авангарде сланцевого бума шли небольшие фирмы, а монстры вроде Shell и BHP пришли поздно, безбожно швырялись деньгами, да еще и скупали участки, потенциал которых был переоценен.

Но вот еще один довод скептиков: развитие технологий гидравлического разрыва пласта замедляется, а Вашингтон больше не оказывает энергетикам такой щедрой поддержки, как в 1970-х годах, когда он финансировал разработку методов гидроразрыва, и в 1980-х, когда за эксперименты со сланцами полагались серьезные налоговые льготы. Последние технологические прорывы связаны, скорее, с экологией, чем с экономикой. Например, в Техасе в пласты все чаще закачивают не пресную, а соленую воду, лишая «зеленых» аргумента о том, что сланцы выпивают воду, которой скоро будет не хватать людям.

С другой стороны, некоторые американские штаты (Пенсильвания, Огайо и Западная Вирджиния), давно и прочно полагавшиеся на уголь, вскоре окажутся на пороге энергетического кризиса, если на помощь не придут сланцы, сообщил на днях Forbes. Экономически выгодных запасов угля в Штатах осталось менее чем на 40 лет, а энергетические мощности, работающие на этом топливе, быстро выводятся из эксплуатации: к 2022 году их выработка сократится на 28 000 мегаватт. Так что территории, заинтересованные в разработке сланцев, в США по-прежнему есть, и они получают не только дешевую энергию, но и другие выгоды. В частности, Северная Дакота, где разрабатываются огромные сланцевые месторождения нефти и газа, благодаря им сократила безработицу до федерального минимума в 3%.

Беспокойство сланцевому сектору внушает и политическая неопределенность. В США сейчас обсуждаются перспективы экспорта сланцевого сырья странам, у которых нет соглашения с Америкой о свободной торговле, а также аналогичного документа с ЕС. Мало того что ясности по этим вопросам до сих пор нет, так еще и конкуренция будет высокой. В Европе сланцевому газу придется всерьез конкурировать с трубопроводным, а на выгодные азиатские рынки надо еще пробиться, отмечает Институт Брукингса.

Но, с другой стороны, сами Штаты сжигают все больше сланцевого газа, обеспечивая стабильным спросом газовиков и соблазняя дешевым топливом местных и иностранных промышленников. За последние два года было объявлено о строительстве 128 предприятий с энергоемкими производствами на одном только побережье Мексиканского залива, в том числе и по переработке сланцевого газа. Вложения в них составят 114 миллиардов долларов, и, возможно, кое-кто из инвесторов переметнется туда. А до 2020 года сланцевое топливо, по подсчетам McKinsey Global Institute, будет ежегодно обогащать экономику США на 400-700 миллиардов долларов, что означает прирост ВВП на 2-4%.

Но это дело будущего. А пока что у сланцевого сектора обозначились новые болевые точки, а у инвесторов – вопросы, на которые у экономики нет ответов. По мере насыщения американского рынка добытчики сланцевого сырья вынуждены пробивать себе дорогу на огромные рынки Европы и Азии, впадая в зависимость от внешних факторов. В этом году Америка благодаря сланцам может обойти по совокупной добыче нефти и газа как Россию, так и Саудовскую Аравию, и это крупный успех американских газовиков. Другое дело, что для достижения новых подобных прорывов придется потратить немало времени и денег, и в этом смысле возникшие в США сомнения в перспективах сланцев очень показательны.